4 Jan 2018 | Media Freedom, media freedom featured, News and features, United Kingdom
[vc_row][vc_column][vc_single_image image=”97191″ img_size=”full” alignment=”center”][vc_column_text]“News is something which somebody wants suppressed: all the rest is advertising.”
Variations on this quote, originally attributed to William Randolph Hearst, have echoed around newsrooms for decades, with advertising and editorial kept separate. Nowadays, though, the line is becoming more blurred for the UK’s regional media.
And it is driving journalists away from the jobs they love. One former local paper editor told Index she bowed out after commercial influence became the last straw.
“The last 10 years have seen increasing pressure from commercial departments to not use, or minimise, any story which has the potential to upset an advertiser – or even a potential advertiser,” she said. “While working as an editor I was told, in no uncertain terms, we were not to run a court story involving an advertiser breaching health and safety legislation. And that is just one example.
“My instincts were to fight every inch of the way, but the reality was that the dice were loaded in favour of those bringing in revenue, the ad team, not those irritating journalists who believed in printing news, whatever it was and whoever it involved.”
An increasing number of media CEOs have commercial roots rather than editorial backgrounds, with publishers sometimes accused of arguing that commercial needs can override journalistic integrity because advertisers pay the wages.
Print circulation is falling – as is advertising revenue. Enders Analysis predicts that by 2019, the UK newspaper industry’s revenue will be nearly £1bn a year less than in 2011, and eMarketer’s latest UK media ad-spending forecast predicted newspapers would see their income fall by 9% in 2017.
Regional papers have a smaller pool of advertisers to draw on than their national competitors, so commercial directors are keen to court businesses in the hope they may become advertisers, or to keep their budgets on par with previous years.
Reporters complain that they spend too much time rehashing press releases with little news value, and sub-editors regularly come across “stories” on commercial events with instructions not to edit them. Often, a paid-for supplement will follow, linked to an agreement for editorial coverage.
Ian Murray, executive director of the Society of Editors, says this closer relationship is important but needs to be handled with care.
“Editors left their ivory towers a few years ago now, and any editor or news editor who doesn’t understand that the continued existence of their publication is tied to its commercial success won’t last long in the job,” he said. “But whereas it is acceptable for an editor to agree to, say, a new section on a topic that will attract or support advertising, it remains their role if not their duty to ensure commercial interests do not affect genuine news reporting.”
This is a tightrope Nigel Pickover has negotiated in his four decades in the regional press. The former editor of the Ipswich Star and the Eastern Daily Press believes editorial staff need a sixth sense regarding potentially undue influence.
“If there is a newsroom campaign or a royal wedding supplement, it’s entirely appropriate to link with colleagues to see if there are commercial opportunities. Producing newspapers and websites is an expensive business,” he said.
“The biggest danger to me – in a time of tight resources and open pages – is clever PR firms delivering well-written copy, pictures and even video into the editorial system. Again, these stories must pass muster and not be used as space fillers if they are just free puffs.”
Many PR companies, aware of the muddying of the waters, see benefits for all parties.
Maw Communications has clients including GoCompare, DPD and Virgin Money. Founder Gordon Maw says it is now common to have editorial coverage, traditional adverts, sponsorship, online links and inclusion in more general features in one managed campaign rather than dealing with separate departments.
“As amazing as your story or ad is, there’s a massive chance people will miss it. But with this sharing of media, everything can be done as mini campaigns – it can go everywhere,” he said. “It’s still about the story and the message but it works in different ways.”
But while some newsdesks are instructed to blur the boundaries, Iliffe’s new Bishop’s Stortford Independent sets firm limits. News editor Sinead Corr’s brief is to provide genuine local news which inspires confidence in both readers and advertisers.
“We are trying to be independent, and you can’t be that if you are in someone’s pocket,” she said. “Our ad reps sell on the quality of our editorial content. There are no mates’ rates, no puff promises.”
She says advertisers believe too much cross-contamination can damage their brands. “People aren’t falling for it… It’s the whole ethos of trust. Adverts are placed in a context where they have credibility by association.”
But what happens if advertisers do try to call the shots? They may demand inclusion in a story or threaten to withdraw advertising if an adverse story is printed.
This is where editors have to be strong, fighting their corner if needs be and employing that “sixth sense”, says Pickover.
It is this approach which will, ultimately, benefit both commercial and editorial sides, adds Murray.
“In my experience, and through anecdotal evidence from today’s editors, they remain committed to standing up for editorial independence and integrity. Management also, I believe, understand that a publication’s integrity with both readers and then advertisers will not survive the loss of real editorial standards.”
This is good news, but it still rings hollow in the ears of journalists such as the former weekly editor, who spoke to Index, who believes the daily struggle is still real – especially for smaller publications.
“I am sure there are papers out there which take no prisoners and run stories unfettered by the chains of the ad team – and I salute them. But equally, there are also plenty of stifled editorial teams being bent by the commercial will of the ad teams – be it not running a story altogether, or over-writing some PR puff to a page lead to please an advertiser.”[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_custom_heading text=”Survey: How free is our press?” use_theme_fonts=”yes” link=”url:https%3A%2F%2Fwww.indexoncensorship.org%2F2017%2F12%2Fsurvey-free-press%2F|title:Take%20our%20survey||”][vc_separator color=”black”][vc_row_inner][vc_column_inner width=”1/4″][vc_icon icon_fontawesome=”fa fa-pencil-square-o” color=”black” background_style=”rounded” size=”xl” align=”right”][/vc_column_inner][vc_column_inner width=”3/4″][vc_column_text]
This survey aims to take a snapshot of how financial pressures are affecting news reporting. The openMedia project will use this information to analyse how money shapes what gets reported – and what doesn’t – and to advocate for better protections and freedoms for journalists who have important stories to tell.
More information[/vc_column_text][/vc_column_inner][/vc_row_inner][vc_separator color=”black”][vc_row_inner][vc_column_inner width=”1/2″][vc_single_image image=”81193″ img_size=”full” alignment=”center” onclick=”custom_link” link=”https://www.indexoncensorship.org/2017/12/jean-paul-marthoz-commercial-interference-european-media/”][/vc_column_inner][vc_column_inner width=”1/2″][vc_column_text]
Commercial pressures on the media? Anti-establishment critics have a ready-made answer: of course, journalists are hostage to the whims of corporate owners, advertisers and sponsors. Of course, they cannot independently cover issues which these powers consider “inconvenient”.[/vc_column_text][/vc_column_inner][/vc_row_inner][vc_separator color=”black”][vc_row_inner][vc_column_inner width=”1/2″][vc_single_image image=”96949″ img_size=”full” alignment=”center” onclick=”custom_link” link=”https://www.opendemocracy.net/openmedia/mary-fitzgerald/welcome-to-openmedia”][/vc_column_inner][vc_column_inner width=”1/2″][vc_column_text]
Forget fake news. Money can distort media far more disturbingly – through advertorials, and through buying silence. Here’s what we’re going to do about it.
This article is also available in Dutch | French | German | Hungarian | Italian |
Serbian | Spanish| Russian[/vc_column_text][/vc_column_inner][/vc_row_inner][vc_separator color=”black”][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_custom_heading text=”Don’t lose your voice. Stay informed.” use_theme_fonts=”yes”][vc_separator color=”black”][vc_row_inner][vc_column_inner width=”1/2″][vc_column_text]Index on Censorship is a nonprofit that campaigns for and defends free expression worldwide. We publish work by censored writers and artists, promote debate, and monitor threats to free speech. We believe that everyone should be free to express themselves without fear of harm or persecution – no matter what their views.
Join our mailing list (or follow us on Twitter or Facebook) and we’ll send you our weekly newsletter about our activities defending free speech. We won’t share your personal information with anyone outside Index.[/vc_column_text][/vc_column_inner][vc_column_inner width=”1/2″][gravityform id=”20″ title=”false” description=”false” ajax=”false”][/vc_column_inner][/vc_row_inner][vc_separator color=”black”][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_basic_grid post_type=”post” max_items=”12″ style=”load-more” items_per_page=”4″ element_width=”6″ grid_id=”vc_gid:1515055423699-6d3c86d3-086a-2″ taxonomies=”8996″][/vc_column][/vc_row]
2 Jan 2018 | Journalism Toolbox Spanish
[vc_row][vc_column][vc_custom_heading text=”Puede que en Estados Unidos estén aún acostumbrándose a sus «fake news», pero los bielorrusos llevan años lidiando con la táctica de las noticias fabricadas, relata Andrei Aliaksandrau.”][vc_row_inner][vc_column_inner][vc_column_text]
Las fuerzas especiales rodean a manifestantes en Minsk (Bielorrusia) tras las elecciones fraudulentas de 2010, Isabel Sommerfeld/Flickr
[/vc_column_text][/vc_column_inner][/vc_row_inner][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_column_text]
En Bielorrusia, inventar noticias no es una novedad. Una historia que consistía en imágenes espantosas de manifestantes armados con cócteles molotov y otros objetos recorrió en abril los canales de televisión y periódicos del estado. Los manifestantes, afirmaban los reporteros, pertenecían a la Legión Blanca, cuyos miembros presuntamente buscaban encender en Minsk una revuelta similar a la de las protestas del Euromaidán, que se extendieron por toda Ucrania en 2013 y 2014 y contribuyeron a la crisis de Crimea.
Curiosamente, los productores y reporteros de estos vídeos y artículos eran anónimos. No había ni títulos ni firmas, ni tampoco pruebas de que la Legión Blanca, que existió en su día, hubiera llevado a cabo operación alguna en los últimos años. También es curioso que ni la policía ni las fuerzas de seguridad quisieran responder a las preguntas de periodistas y ciudadanos sobre el caso.
Resulta que la historia era una invención con envoltorio de noticia, un fragmento retorcido de la realidad, emitido para sembrar el miedo y el pánico en la sociedad. El mensaje era: No salgáis a las calles a protestar. Quienes lo hacen socavan la paz y la estabilidad.
Se trata de una táctica habitual que lleva años dándose en Bielorrusia, donde las noticias reales se reprimen y proliferan las falsas. Es una estrategia de uso muy extendido en este momento, siendo 2017 testigo de las protestas más intensas que ha visto el país en años, y a las que el gobierno ha respondido con brutalidad.
Bastante próspera bajo el régimen soviético, Bielorrusia sufrió un declive financiero tras la caída de la URSS. En medio del desconcierto económico y político, Alexander Lukashenko llegó al poder. El presidente sigue aferrado a él 23 años después, debido en gran medida a un estricto control de los medios de comunicación. Los ataques a la prensa, a blogueros, a escritores y a periodistas independientes se perpetúan al mismo tiempo que continúan las actividades de la extensa máquina propagandística del estado.
Los informativos de los canales nacionales de televisión —y no hay ningún canal nacional que no sea propiedad del estado— siguen un patrón simple a la par que persuasivo: aquí va una noticia sobre el presidente; aquí está saludando a un embajador extranjero y dando un discurso sobre el papel especial que desempeña Bielorrusia en la estabilidad y la paz mundial; aquí está reunido con el ministro del interior y haciendo una declaración sobre la importancia de preservar la estabilidad y la paz en la sociedad; aquí está gritando al consejo de ministros que tienen que hacer lo que haga falta para seguir sus sabias ideas por el bien del pueblo (por no hablar de la paz y la estabilidad); aquí está visitando la fábrica de una pequeña ciudad hablándoles a los obreros cual padre bondadoso, diciéndoles que él proveerá.
Tras media hora con cosas así, le llega el turno a un caleidoscopio de imágenes del resto del mundo: proyectiles cayendo sobre Ucrania; bombas destruyendo un hospital sirio; algún presidente raro haciendo declaraciones absurdas al otro lado del océano; un terrorista haciendo estallar otra ciudad europea; refugiados, inundaciones, recesiones, gobiernos que colapsan.
Y, después, una historia de niños felices en una guardería bielorrusa. Más imágenes de un país pacífico guiado por un sabio líder que se erige como el último bastión de felicidad, la última isla de estabilidad en un mundo violento.
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=”1/4″][/vc_column][vc_column width=”3/4″][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_column_text]
Pero hay otros tipos de programas en la televisión nacional. Los emiten cuando las autoridades empiezan a notar que la imagen de «paz y estabilidad» que proyectan contradice a la otra realidad: la que la gente ve en las calles y en el trabajo, en las tiendas y en el transporte público, en hospitales y escuelas; la realidad de la vida fuera de la matriz de la propaganda del estado.
A comienzos de 2017, miles de personas de todo el país salieron a la calle a manifestarse. Las protestas fueron provocadas por un nuevo decreto presidencial, el tercero, que multa a quienes no puedan demostrar tener un trabajo o fuente de ingresos oficial. Lo han apodado el decreto «del parásito social». Existe un antiguo término soviético, tuniejadcy, cuyo significado oficial es «parásito»: el «parasitismo» estaba considerado delito en la era soviética, pues se esperaba que todo el mundo trabajase para construir «la sociedad utópica comunista». He aquí una innovación bielorrusa: en lugar de subvencionar a los parados, el gobierno ha decidido multarles.
El decreto solo fue el detonante. La verdadera razón de las protestas es la profunda crisis económica que asola el país. Resulta que la «estabilidad» bielorrusa se trata en realidad de un estado de coma. Nuestra economía, fundamentada en la industria, es herencia de la era soviética y nunca ha pasado por reformas. Estas habrían conllevado la privatización, la modificación de leyes para asegurar garantías al capital, la independencia del poder judicial y un parlamento electo en condiciones, en lugar de uno puesto a dedo por el presidente. Estos pasos, de haberlos seguido, habrían socavado profundamente el régimen autoritario.
Así pues, la economía del país ha llegado hasta hoy sin mayores alteraciones. Durante casi dos décadas se benefició del petróleo y el gas que llegaban baratos de Rusia, así como de préstamos que el Kremlin se podía permitir debido a los altos precios del petróleo y a la necesidad de contar con un aliado cerca. La relación se ha enfriado desde entonces, en parte por la oposición de Bielorrusia a la anexión rusa de Crimea.
La gente comenzaba a notar las dificultades económicas, especialmente en las ciudades pequeñas. Entonces fue cuando llegó el impuesto del «parásito social», que desató las protestas. La gente salió a las calles de Bielorrusia por primera vez desde 2011; en algunos pueblos, no lo hacían desde la década de 1990.
Las movilizaciones recibieron una dura respuesta. La policía arrestó a cientos de personas, a pesar de la naturaleza totalmente pacífica de las manifestaciones. Durante los acontecimientos de Minsk de marzo de 2017, las fuerzas antidisturbios actuaron con brutalidad y arrestaron a alrededor de mil personas. Algunas de ellas eran transeúntes detenidos por error. Otros, periodistas con acreditación en regla.
Aliaksandr Barazenka, cámara del canal Belsat TV, fue detenido durante las protestas del 25 de marzo de 2017 en Minsk. Existe un vídeo de él gritando «¡Soy periodista!» a matones uniformados, que lo agarran y lo meten a rastras en un furgón policial. Más tarde, en el juzgado, los agentes antidisturbios dijeron que Barazenka había estado jurando en público. El juez no prestó la más mínima atención a las claras discrepancias entre sus declaraciones. Barazenka fue condenado a 15 días de detención administrativa, que pasó en huelga de hambre en un centro de detención. Se dieron muchos más ejemplos como estos durante la primavera de 2017. Pero estas historias nunca salen por la televisión estatal.
Pese a todo, aún quedan medios independientes, de un modo u otro, en Bielorrusia. Todavía hay algún periódico no perteneciente al estado, alguna publicación digital que muestra lo que está pasando. Hay blogueros y redes sociales. De hecho, cuando los medios nacionales transmitieron el montaje de los cócteles molotov, emergió un vídeo en internet que revelaba que no había ni policía ni supuestos delincuentes, solo una furgoneta y un puñado de operadores de cámara de la televisión del estado.
Por mucho que se estén contando las historias del periodista Barazenka y de otros manifestantes detenidos, desgraciadamente la realidad delirante y violenta de la televisión nacional prevalece. «Las palabras de los medios están devaluadas. A las autoridades ya no les interesa lo que sabemos ni lo que pensamos sobre ellas», afirmó Viktar Martinovich, escritor bielorruso de éxito, en el Belarus Journal. «Ya no les hace falta público. Están solos. Creen que son lo bastante poderosos, que son eternos. Y nos faltan las palabras para demostrar que se equivocan».
Aquí hay uno que cree que encontraremos las palabras.
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_column_text]
Andrei Aliaksandrau es un periodista afincado en Minsk, Bielorrusia. Es editor del Belarus Journal.
Este artículo fue publicado en la revista de Index on Censorship en verano de 2017.
Traducción de Arrate Hidalgo.
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row content_placement=”top”][vc_column width=”1/3″][vc_custom_heading text=”100 years on” font_container=”tag:p|font_size:24|text_align:left” link=”url:https%3A%2F%2Fwww.indexoncensorship.org%2F2017%2F12%2Fwhat-price-protest%2F|||”][vc_column_text]Through a range of in-depth reporting, interviews and illustrations, the summer 2017 issue of Index on Censorship magazine explores how the consequences of the 1917 Russian Revolution still affect freedoms today, in Russia and around the world.
With: Andrei Arkhangelsky, BG Muhn, Nina Khrushcheva[/vc_column_text][/vc_column][vc_column width=”1/3″][vc_single_image image=”91220″ img_size=”medium” alignment=”center” onclick=”custom_link” link=”https://www.indexoncensorship.org/2017/12/what-price-protest/”][/vc_column][vc_column width=”1/3″ css=”.vc_custom_1481888488328{padding-bottom: 50px !important;}”][vc_custom_heading text=”Subscribe” font_container=”tag:p|font_size:24|text_align:left” link=”url:https%3A%2F%2Fwww.indexoncensorship.org%2Fsubscribe%2F|||”][vc_column_text]In print, online. In your mailbox, on your iPad.
Subscription options from £18 or just £1.49 in the App Store for a digital issue.
Every subscriber helps support Index on Censorship’s projects around the world.
SUBSCRIBE NOW[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]
2 Jan 2018 | Journalism Toolbox Russian
[vc_row][vc_column][vc_custom_heading text=”Когда американцы только начинают вникать в понятие «дезинформация», белорусы имеют дело с этим приемом уже многие годы, пишет Андрей Алиаксандрау”][vc_row_inner][vc_column_inner][vc_column_text]
Вооруженная милиция окружила протестующих в Минске, Беларусь, по итогам выборов в 2010, после заявлений про сфальсифицированные результаты , Isabel Sommerfeld/Flickr
[/vc_column_text][/vc_column_inner][/vc_row_inner][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_column_text]
Ложные новости появились в Беларуси давно. В апреле на телеканалах и в газетах вышел сюжет – ужасающие фотографии протестующих с коктейлями Молотова и другими видами оружия. Демонстранты, за информацией репортажей, были частью Белого Легиона, члены которого, якобы хотели разжечь восстание в Минске наподобие протеста Евромайдан, который распространился в Украине в 2013/2014 и способствовал Крымскому кризису.
Интересно то, что у этих репортажей не было авторства. Там вообще не было ни названия, ни подписи, ни свидетельств того, что Белый легион, который существует, действовал на каком-нибудь уровне в последние несколько лет. Интересно, что и полиция, и силы безопасности не дали ответы на запросы от журналистов и общественности об этом деле.
Этот сюжет, как выяснилось, был просто подделан, подкинут под видом новостей, как часть извращенной реальности, которая транслировалась, распространяя страх и панику в обществе. Послание населению – не выходите на улицу и не протестуйте. Те, кто это делает – подрывает мир и стабильность.
Это типичная тактика, которая проводится в Беларуси годами – реальные новости подавляются, а поддельные процветают. Эта тактика используется в настоящее время, поскольку в 2017 году начались самые интенсивные протесты в стране, с применением насилия со стороны правительства.
В составе Советского Союза Беларусь была достаточно процветающей. Но когда СССР распался, Беларусь перешла в экономический спад. В разгар экономических и политических потрясений пришел к власти Александр Лукашенко. Президент Лукашенко сохраняет свою власть уже 23 года. В значительной степени, это объясняется его строгим контролем средств массовой информации. Нападения на свободу прессы, блоггеров, независимых писателей и журналистов ведутся параллельно с обширной деятельностью государственной пропагандистской машины.
Программы новостей по государственным телевизионным каналам, и нет национальных телевизионных каналов, помимо государственных, применяют простую, но убедительную схему: здесь начинаются новости о президенте; здесь он приветствует иностранного посла и выступает с речью о той особой роли, которую Беларусь играет в обеспечении стабильности и мира во всем мире; здесь он встречается с министром внутренних дел, с тем чтобы сделать заявление о важности сохранения стабильности и мира в обществе; здесь он кричит Кабинету министров, что им придётся сделать все возможное для того, чтобы следовать его мудрым идеям в интересах народа (не говоря уже о мире и стабильности). Он приезжает на фабрику в маленьком городе, разговаривает с рабочими, как заботливый отец, и говорит им, что он будет обеспечивать их. Через полчаса, после этого, наблюдается калейдоскоп картинок из остальной части мира: снаряды, падающие на Украину; бомбы, разрушающие госпиталь в Сирии; какой-то странный Президент делает несколько бредовых заявлений через океан; террорист, который взорвал еще один город в Европе; беженцы, наводнения, спады, развал правительств.
А потом рассказ о счастливых детях в белорусском детском саду. Еще несколько образов мирной страны, возглавляемой мудрым лидером, который остается последней надеждой на счастье, последним островом стабильности в мире с применением насилия.
Но существуют и другие виды программ по государственному телевидению. Они выводятся в эфир, когда власти начинают чувствовать, что “мир и стабильность”,
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=”1/4″][/vc_column][vc_column width=”3/4″][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_column_text]
может позволить себе из-за высоких цен и необходимости в соседнем союзнике. Но сегодняшние отношения охладели, отчасти из-за того, что Беларусь выступила против аннексии Крыма в России. Люди заметили экономические трудности, особенно в малых городах. Затем появился налог на социальных паразитов, который действовал в качестве триггера для протестов. С 90-х годов люди впервые вышли на улицы Белоруссии с 2011, или даже в некоторых небольших городах с 1990 года.
Ответ был суровым. Сотни людей были задержаны полицией, несмотря на абсолютно мирный характер их протестов. Во время событий в Минске, в марте 2017, полиция по беспорядкам применяла жестокую силу, арестовали около тысячи человек. Некоторые были случайными прохожими. Некоторые из них были журналистами с законными документами.
Аляксандр Баразенка, оператор Белсат ТВ-канала, был задержан вовремя протеста, 25 марта 2017, в Минске. Есть видео о том, где он кричал головорезам, которые схватили его и тащили в полицейский фургон “Я – журналист!”. Позднее в суде сотрудники полиции, которые принимали участие в операции, сказали, что Баразенка использовал нецензурную лексику на публике. Судья не уделил никакого внимания конкретным несостыковкам в деле. Баразенка был приговорен к 15 дням административного ареста и провёл их в тюрьме, где объявил голодовку. Весной 2017 года можно проследить много похожих примеров. Но это те истории, которых никогда не покажут на государственном телевидении.
В Беларуси по-прежнему существуют некоторые формы независимых средств массовой информации. По-прежнему существуют негосударственные газеты и электронные публикации, которые рассказывают о том, что происходит. Есть блоги и социальные сети. На самом деле, когда государственные СМИ транслировали сцену с коктейлями в “Молотова”, видеозапись в Интернете показала, что там не было ни полицейских, ни предполагаемых преступников, просто фургон и куча государственных телевизионных камер. Рассказы журналиста Баразенка и других задержанных протестующих стают известными. Но, к сожалению, бред злобной пропаганды преобладает.
“Новости от средств массовой информации обесценены. Власти больше не заинтересованы в том, что мы знаем и думаем о них, “написал Виктар Мартинович, известный белорусский писатель, в Белорусском Журнале. “Им больше не нужна публика. Они сами по себе. Они думают, что они достаточно сильны и вечны. И у нас не хватает слов, чтобы доказать, что они ошибаются. “
Я верю – мы найдем эти слова.
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column][vc_column_text]
Андрей Алиаксандрау — журналист с Минска, Беларусь. Он редактор Белорусского Журнала
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row content_placement=”top”][vc_column width=”1/3″][vc_custom_heading text=”100 years on” font_container=”tag:p|font_size:24|text_align:left” link=”url:https%3A%2F%2Fwww.indexoncensorship.org%2F2017%2F12%2Fwhat-price-protest%2F|||”][vc_column_text]Through a range of in-depth reporting, interviews and illustrations, the summer 2017 issue of Index on Censorship magazine explores how the consequences of the 1917 Russian Revolution still affect freedoms today, in Russia and around the world.
With: Andrei Arkhangelsky, BG Muhn, Nina Khrushcheva[/vc_column_text][/vc_column][vc_column width=”1/3″][vc_single_image image=”91220″ img_size=”medium” alignment=”center” onclick=”custom_link” link=”https://www.indexoncensorship.org/2017/12/what-price-protest/”][/vc_column][vc_column width=”1/3″ css=”.vc_custom_1481888488328{padding-bottom: 50px !important;}”][vc_custom_heading text=”Subscribe” font_container=”tag:p|font_size:24|text_align:left” link=”url:https%3A%2F%2Fwww.indexoncensorship.org%2Fsubscribe%2F|||”][vc_column_text]In print, online. In your mailbox, on your iPad.
Subscription options from £18 or just £1.49 in the App Store for a digital issue.
Every subscriber helps support Index on Censorship’s projects around the world.
SUBSCRIBE NOW[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]
